Пятница

Пятница. Любимый день многочисленной офисной мошкары, активно внедрившей свои зады в кабинетные кресла и стулья по всему миру. Пятница. День, когда мозг с утра активно выделяет серотонин, а печень с горечью и желчью готовится к вечеру, когда хозяин будет употреблять слабо и сильноалкогольные напитки, отмечая окончание очередной бестолковой недели, похожей как две капли воды на предыдущую, под разговоры а-ля «все дураки – я Александр Друзь». Пятница. Именно в этот день родились Роман Абрамович, Ксения Собчак и расхожая фраза «Везёт дуракам и пьяницам».
Егор Улыбаев знал толк в пятницах и любил их всем сердцем, начиная готовиться к приходу следующей уже субботним утром. Эта пятница началась не так как обычно. Улыбаеву приснился Валерий Леонтьев, принимающий душ в его ванной комнате, в гавайских шортах и с ярко-зеленой мочалкой в левой руке. Егор свято верил в высокую исполняемость снов с четверга на пятницу, поэтому растерянно брел к ванной комнате, на всякий случай готовясь встретить у себя в гостях кумира своей бабушки. Подойдя к двери, он помялся немного у входа, затем решительно дернул ручку и с облегчением обнаружил пустую комнату, как всегда ожидающую его в кафельной прохладе по утрам. Сегодня Егор чистил зубы дольше обычного, рассеяно елозя щеткой во рту. Мозг пытался интерпретировать такой необычный и яркий сон. «Почему Леонтьев? Почему с мочалкой? Почему в левой?», - не мог успокоиться Улыбаев. Мысли о назойливом сне прекратили довлеть над ним ближе к обеду. Егор обнадёжил себя тем, что во сне к нему в ванную мог бы прийти помыться и Джигурда. Или Сергей Зверев. Или Джигурда со Зверевым. Причем голые. Брррррр… А так его дом посетил достаточно безобидный, хотя и весьма эпатажный персонаж, но вот к чему такое могло привидится осталось для Егор загадкой. До второй половины сегодняшнего дня.
Эффектно разрешив утренние задачи, Улыбаев в праздном настроении отправился домой обедать. Дома его ждало два сюрприза: первый в этом год салат из редиски, любезно приготовленные его женой, и подшитые джинсы марки Levis 506, любезно забранные женой из ателье. Закрепив успех жареным пеленгасом и макаронами под сыром со сливочным маслом, Улыбаев довольный разглядывал себя в зеркало, покачивая тазом то влево то вправо. Пивной живот умело скрывала впервые одетая в этом году тениска, стройные в новых джинсах ноги окаймляли легкие туфли, любезно начищенные женой. Его непоколебимость в собственно исключительности не смог разуверить банальный рабочий звонок, заставивший вернуться домой за флешкой буквально из кабины лифта. Зайдя перед окончательным выходом в комнату, находившуюся по соседству с той, где во сне мылился полуголый Леонтьев, Улыбаев помаленьку избавил себя от лишнего, аккуратно смыв за собой. Подмигнув свой верхней половинке в зеркале прихожей, Егор уверенно шагнул в город.
Город Н-ск, в который Егор Улыбаев переехал 4-е года назад, был потрясающим по своей замечательности. Особенно в эту майскую пятницу. Пятницу, явившую Н-ску первую листву каштанов и лип, жадно принявшеюся исполнять реакцию фотосинтеза, вбрасывая и в без того чистый воздух избытки кислорода. Девушки в такие дни обычно хмурят брови перед распотрошёнными шифоньерами, недовольные лишними для коротких юбок сантиметрами талии или отсутствием новых вещей, достойных первого весеннего променада. Улыбаев был довольный всем. Пятницей, Н-ском, жизнью. Он неспешно начал свой путь, жмурясь первому по-настоящему весеннему солнцу. Предстоящий путь был идеален. Нужно было сходить к нотариусу, элитно расположенному на центральной улице Н-ска, на которой, по счастливому стечению обстоятельств, проживал и Егор. Их разделяло пару километров лучших магазинов, лучших витрин, лучшего торгового центра, десятка кафе, памятника «Самолет» и памятника Ленина, на одноименной площади с вечным огнем и дворцом культуры на концах. Одев легкую улыбку и солнцезащитные очки, Улыбаев включил в своем мысленном плеере «Донт Вори – Би Хэппи!» и, перейдя на нужную сторону улицы, пошел к пункту назначения, раскидывая руки чуть шире обычного.
Пройдя совсем немного, Егор издалека узнал в одном из встречных пешеходов свою соседку, живущую пару этажами ниже. По правде говоря он её недолюбливал. Улыбаев знал от председателя дома, что она систематический и злостный должник, годами игнорирующий положенные платежи. При этом соседка умудрялась систематически одевать новые вещи и так же систематически ездить куда-то по выходным на своей японской малолитражке. Обычно Егор сухо здоровался с ней в лифте, пытаясь изобразить на своем добродушном лице нотки презрения, получая в ответ такое же сухое приветствие и такую же радость от встречи на её поплывшем от наглости лице. Сегодня же соседка как-то удивилась, увидев идущего на встречу Егора, и впервые за все время их знакомства улыбнулась. Поравнявшись с ним, она первая поздоровалась, и её улыбка стала совсем уж искренней и какой-то даже озорной. Егор кивнул ей в ответ подумав, что она, наверное, не такой уж и плохой человек, имеющий веские причины игнорировать квартплату. Её лицо, венчающее 100 килограммовое тело, в лучах майского солнца показалось ему даже симпатичным, и он решил при следующей их встрече заговорить.
Чуть дальше по ходу движения, находился магазин компьютерной техники, VIP-клиентами которого была компания где работал Улыбаев. Егор часто ходил к ним и хорошо знал весь их дружелюбный коллектив. Единственное, что раздражало его – это постоянные перекуры сотрудников прямо на крыльце магазина. Вот и сегодня они собрались полным составом у входа, умиленно пуская клубы дыма и обсуждая проходящих пешеходов. Насупив для серьёзности брови и включив деловой вид, Улыбаев приготовился сделать им замечание в обычном для себя стиле «А вы всё курите?». Егора тоже заметили, так как вся компания повернулась в его сторону. Их разделяло метров 50. Они живо начали что-то обсуждать и резко заулыбались всем составом разлюбезными улыбками портье в пятизвездочном отеле. Улыбаеву льстило такое внимание к себе красивому, поэтому он смилостивившись решил обойтись сегодня без нравоучений. Практически подойдя к ним, он поднял руку в приветственном жесте и небрежно сказал всей группе:
– Привет, бездельники! С пятницей!
– Добрый день, Егор Улыбаевич! Спасибо, Вас также!, – хором ответили сотрудники магазина и засмеялись.
Обрадованный, что его шутка произвела такое хорошее впечатление, Улыбаев пошел дальше, ощущая уважительные взгляды на своей выпрямленной спине.
Впереди замаячила центральная развязка Н-ска, ёмко прозванная народом «Самолет», в честь соответствующего агрегата на пьедестале. В этом районе был тупик нескольких междугородных маршруток, поэтому там всегда было многолюдно за счет приезжающих и отъезжающих жителей близлежащих сел и деревень. Егор выгодно отличался от окружающих своим безупречным видом, солнцезащитными очками и неспешной, но очень уверенной походкой. Он словно атомный ледокол «Ленин» по прямой прошел всё это пестрое собрание провинциального люда с запахом молока, чеснока, нафталина и шампуня «Ромашка». Каждый второй держал по клетчатой сумке в руке. Те кто стояли на пути следования Улыбаева, любезно расступались перед городским франтом. Егор ещё немного приподнял подбородок и с гордым видом, не меняя темпа, преодолевал остаток этого участка. Ему показалось даже, что в его сторону тыкали пальцами пассажиры двух заполняющихся маршруток, очевидно обсуждая его современный и элегантный внешний вид.
Миновав самый многолюдный отрезок своего пути, Егор нырнул под кроны каштанов, оперившихся молодой листвой. Он вздохнул полной грудью, наслаждаясь потрясающим по температуре и аромату воздухом, когда вдруг заметил ЕЁ. На несколько секунд Улыбаев даже забыл как дышать. Следует сказать, что Егор был счастлив в браке и очень любил свою красавицу жену. Но вот когда он видел ЕЁ, ему иногда хотелось подойти и познакомиться, представившись настройщиком пианино или учителем французского языка. Анджелина Джоли заняла бы почетное четвертое место на конкурсе двойников таинственной незнакомки. Одетая сегодня короткая юбка и самые высокие в этом году каблуки внесли сумятицу в самоуверенного Улыбаева. Но взяв себя в руки, он приотвернул голову как бы в сторону, мучительно косясь при этом глазами на встречную красавицу, украдкой воспользовавшись зеркальностью своих модных очков. Обычно, а встречались они так в городе не чаще одного раза в месяц, её лицо ясно посылало встречным парням немой, но справедливый вопрос: «Где мой белый Lexus RX350?». Как вдруг сегодня она стала похожа на романтичную девушку из рекламы элитного шоколада с легкой монализовской улыбкой на лице. Красавица тоже отвернула голову в сторону витрин, но при этом явственно заулыбалась, блеснув недавно отбеленными зубами. Егор понимал, что эта кокетливая улыбка предназначалась ему и мечтательно вздохнул, ловя шлейф дорогого парфума, оставленный прошедшей незнакомкой. И без того хорошее настроение стало ещё лучше и счастливый Улыбаев ступил на просторную центральную площадь, пустую в этот послеобеденный час.
Единственный, кто сейчас видел Улыбаева, был волнистый ярко-зеленый попугай Петруша, вывешенный в клетке на балконе третьего этажа, аккурат напротив левого уха вождя пролетариата Ленина, запечатленного в памятнике на центральной площади Н-ска. Петруша сегодня переживал самый счастливый день в своей птичьей жизни, ведь это бы его первый выход на свежий воздух, после приобретения себя по пьяни на птичьем рынке хозяином семьи. Он вдохновенно чирикал, нервно катался на качелях и теребил колокольчик, пытаясь привлечь внимание местных воробьев. Увидев Улыбаева, Петруша перестал раскачиваться и внимательно вгляделся сквозь прутья.
– Дурррррак!, – сказал он впервые в жизни слово, которому его терпеливо учили всю зиму все члены его новой семьи.
– Идииооооот!!!, – добавил Петруша от себя имя, которым хозяйка семьи называла вечно забуханного главу семьи.
Улыбаев же заметив на балконе угловой сталинки клетку с ярко-зеленой возбужденной птичкой, искренне порадовался за волнистого представителя пернатых, легкой походкой шагая мимо сурового Ильича.
– Приидуууууурок!, – попугайчик эффектно завершил свой лингвистический дебют выражением, которым встречали пьяного папу дети.
Улыбаев конечно не слышал этого и смотрел на одинокую бабушку, подошедшую к пешеходному переходу на противоположной стороне улицы. Через мгновенье, серебристый джип плавно остановился в двух метрах от зебры, пропуская старушку. Из открытых окон играла знакомая песня: «А впрочем нету никаких пробле-е-ем, кроме этих хризанте-е-ем, кроме белых опоздавших хризанте-ем… Ты слышишь нету никаких пробле-е-ем, и нам уже легко совсе-е-ем, и нету больше общих те-ем, лишь девять хризантем…». Бабушка благополучно перебралась на сторону Егора и внедорожник изящно тронулся, унося вдаль по улице последний куплет песни. Улыбаев просиял, услышав хит Валерия Леонтьева, и очередной раз убедился в сбываемости снов накануне пятницы.
Буквально в ста метрах от площади Его уже видел массивные гранитные ступеньки, ведущие к офису нотариуса под богатой вывеской. Подойдя к перилам он секунду постоял довольный прекрасным днем. Поднявшись по ступенькам, Егор Улыбаев остановился перед зеркальной дверью с длинной хромированной ручкой и замер. На него смотре красивый молодой мужчина, в красивых солнцезащитных очках, в красивой тениске и красивых джинсах, с широко улыбающейся всеми болтами расстёгнутой ширинкой.
У.Е.)
10.08.2012г. 00:33