Больничные заметки

Больничные заметки
Инна
Правильно подмечено, что в поездах, на отдыхе и в больницах люди быстро сходятся. А у женщин процесс знакомства вообще развивается стремительно. Особенно когда заняться больше нечем, например, на больничной койке. Процедуры, нечастые визиты родственников (лечебница-то на краю города) да нехитрые больничные обеды: суп да каша - радость наша. Ну, разве что обходы врачей вносят некоторое оживление в сонные будни палаты, где обитают и лечатся шесть женщин. Сокамерницы, сестры по несчастью, так сказать. У каждой больничной койки – костыли, необходимейшая вещь после операции. Отделение-то ортопедическое.
Несмотря на разный возраст, характеры и воспитание, женщины обращаются друг к дружке запросто, на ты и по имени, оставляя право на отчество только за старушками совсем уж преклонного возраста. Никто не обижается. А чего обижаться, в бане да в больнице все равны, на ход лечения дипломы да чины не влияют. Кому интересно, кто ты за больничными стенами. В больнице суть человеческая проявляется сразу, пыжься не пыжься, выше места, отведенного тебе в негласной палатной иерархии, все равно не поднимешься.
Впрочем, больничное сообщество довольно-таки лояльно к своим членам. Делить-то нечего, каждый зависим и беззащитен перед болью и, как может, ищет поддержки и отвлечения. Если мужички, едва встав на костыли, направляют прооперированные стопы в ближайший от больницы магазин за популярным на Руси сорокаградусным лекарством, то женщин хлебом не корми, дай поговорить за жизнь.
Каких только историй здесь не наслушаешься, Санта-Барбара отдыхает. Вот, например, Инна. Ей 71 год, но к старушкам Инну никто не причисляет, по отчеству не обращаются. Инна выглядит куда моложе своих лет, несмотря на болезненную толщину и палку, без которой бедняжка не может ходить. Я ни разу не видела Инну без макияжа, и хотя косметика у нее не из дорогих, но подобрана со вкусом. Однако главный секрет ее обаяния – редкое для женщины умение слушать и живой интерес к людям, который так и светится в умело подведенных глазах Инны и искренней улыбке. Между прочим, другая на ее месте да при такой жизни, какая выпала на долю Инны, давно бы улыбаться разучилась.
Если судьба и была благосклонна к Инне, то только в начале пути. Родилась Инна в обеспеченной семье, отец – офицер в отставке, мать – торговый работник. Кто жил в советское время, тому не надо объяснять, кто такие товароведы и какими возможностями они обладали. Семья процветала, имела машину, дачу в Сосновом Бору, все дефициты, о которых и мечтать не могли простые советские граждане. Обе дочки выросли красавицами, но любимицей родителей была младшая Галиночка. Именно на нее возлагались большие надежды: престижный по казанским меркам вуз, хорошая и непыльная работа в каком-нибудь исследовательском институте, замуж выдать не меньше чем за министра, ну на крайний случай - за директора завода. На Инну родители махнули рукой: высшего образования старшая дочь не получила, так и осталась с техникумовским дипломом, замуж выскочила рано, ребенком обзавелась. Правда, на работе Инна была уважаемым человеком, работала инженером на крупном оборонном заводе, но семейная жизнь ее явно не задалась. Отправила мужа в вояж на теплоходе до Ленинграда, а он там другую нашел. При разводе чуть было не осталась без квартиры, которую сама же получила от завода. Хорошо, что судья попалась с понятием, подсказала Инне, как отбить свое жилье у непутевого мужа, а иначе пришлось бы скитаться Инне с маленьким сыном по коммуналкам.
У хорошенькой, никогда не унывающей разведенки недостатка в поклонниках не было, скорее, даже наоборот. Кто только не предлагал Инне руку и сердце. Эх, если бы Инна умела сделать правильный выбор… Ну, с женатыми мужиками разговор короткий, на чужом несчастье счастья не построишь. Хотя некоторые из них очень нравились Инне. Дело в том, что Инна предпочитала видных, интересных мужчин, других она просто не замечала, а зря. Короче, следующего избранника Инна нашла в Ялте, куда и отправилась в 40 лет за бабьим счастьем, оставив повзрослевшего сына в Казани. Избранник в качестве мужа оказался еще тем фруктом, работал шофером от случая к случаю, кроме стакана вина и веселой компании, его ничего не интересовало. Впрочем, так же жило все ялтинское окружение Инны. Она притерпелась и даже стала находить удовольствие, конечно, не в семейной жизни, а в беззаботном и приятном существовании людей на морском курорте. Даже работа дворника ей нравилась, каждый день видишь, как солнышко встает, чувствуешь ласкающее дуновение ветра с моря…
Приятная и необременительная жизнь закончилась, когда из Казани стали приходить известия одно страшнее другого. Покончил самоубийством отец. Он бросился под поезд, узнав о тяжелом психическом заболевании младшей дочери. Шизофрения развивалась у Галины незаметно. Странности, которые в детстве и в юности списывались на капризы забалованной дочки, потом превратили жизнь семьи в ад. Галина пристрастилась к выпивке, нигде подолгу не задерживалась на работе и бесконечно меняла любовников, которые, впрочем, сами сбегали, пугаясь ее безумных выходок. Погоня за мужиками превратилась у женщины в манию. Она исчезала из дому каждую ночь, и родителям приходилось искать дочь по притонам в компаниях сомнительных личностей самого низкого пошиба.
Один из любовников Галины, рецидивист и алкоголик, стал убийцей ее матери. Прослышав о немалых семейных сбережениях, он зарезал пожилую женщину на глазах, а может быть, и с согласия сумасшедшей дочери. Уголовного дела заводить не стали. Кому нужен еще один «висяк»? Убийца исчез вместе с деньгами, от недееспособной Галины показания не получишь. Сыграла роль и трехкомнатная квартира, на которую, по слухам, положил глаз участковый - хозяева мертвы, по дочери психушка плачет, чего ж добру оставаться бесхозным при таком-то дефиците жилья. В общем, все списали на несчастный случай, дескать, потерпевшая во время драки с гостем нечаянно упала на нож. Так концов и не нашли… Инна очень переживала из-за смерти родителей и болезни сестры. Она не могла допустить, чтобы Галина, какой бы она ни была, оказалась на улице. Да и с сыном были проблемы. У него не ладилось ни с семьей, ни с профессией. Череда сожительниц, халтурки вместо стоящей работы, в рюмку стал часто заглядывать, не жизнь, а вечный праздник. В общем, в 60 лет Инна в очередной раз круто изменила свою жизнь и вернулась в Казань решать проблемы близких. Одна, без ялтинского супруга, который не стал исключением среди мужского племени и немедленно самоустранился как от Инниных проблем, так и от самой Инны.
Запущенность и пустые стены некогда цветущего семейного гнезда потрясли Инну. Все, что можно, Галина пропила, престижную дачу на берегу Волги подарила кому-то из любовников-однодневок. Мизерная пенсия, огромные долги по квартплате и безумная сестра-нимфоманка - вот так и началась вторая казанская жизнь Инны. Выкарабкалась потихоньку. Квартирантов пустила, пирожки пекла и продавала торговцам на рынке. А ноги-то уже тогда болели… Она даже Галку приструнила, хотя никто не ведает, чего ей это стоит. Сколько нервов потратила, сколько бессонных ночей провела, одна Инна знает. Чтобы лечь на операцию, Инна пристроила сестру в психиатрическую больницу на лечение. Все-таки под присмотром. Да и сына нельзя из виду упускать, у Инны не забалуешь. Она держит связь с очередной претенденткой в невестки (кажется, порядочная попалась), помогает внучке (неважно, что от гражданской жены, девчонка-то больно хорошая, студентка, самостоятельная, не в отца и не в мать пошла).
В больнице Инна не унывает, хотя врачи не обещали, что она встанет на ноги после операции. Уж слишком вес большой, протез коленного сустава может не выдержать. Значит, будем худеть, решила Инна, а операцию все равно сделаем. Нельзя ей сдаваться, на том и стоим. И улыбаемся! А улыбка, как известно, спасет мир.
Г. Заярина


(Имена изменены, любое совпадение случайно)

Дорогая моя, просто замечательно!